Eric Johnson

Eric Johnson родился 17 августа 1954 года в Saint David's Hospital города Austin. Будучи самым молодым из пяти детей - трех сестер и одного брата - ему уже в возрасте трех лет стала известна через его отца страстная любовь к классике и джазу. "Он постоянно слушал записи", - говорит Johnson о своем отце, анестезиологе на пенсии, живущем сейчас в Хьюстоне, - "он также любил все остальные стили музыки. В то время когда Elvis стал наиболее известным, он купил мне его запись. Музыку любили оба моих родителя, поэтому они пытались побудить нас брать частные уроки игры на пианино." Уроки на пианино были наихудшей трагедией, которая могла случиться с любым неугомонным ребенком, но не для Джонсона, который начал обучаться в возрасте пяти лет. Он хотел начать заниматься еще двумя годами раньше, но тогда, по его словам, он еще не мог достаточно сконцентрироваться. В промежутке между уроками музыки и постоянными семейными выездами на пикник (в основном, с целью посмотреть такие мюзиклы, как South Pacific, Oklahoma и The Sound of Music) постепенно сформировывалось музыкальное воспитание Джонсона. И уже в возрасте восьми лет он начал писать свои первые песни.

"Занятия с учителем способствовали развитию моего слуха", - говорит Johnson. - "Ты мог сидеть где-то, где не мог видеть клавиш пианино, а она брала ноту и спрашивала: 'Что за нота это была?' Я всегда думал, что это была просто веселая игра, но сейчас я осознаю, что она пыталась развить нас до максимума, чтобы мы могли узнавать ноты - что развивало тебя как музыканта. Это своеобразный музыкальный алфавит, с помощью которого ты можешь размышлять о своей собственной музыке, исключая ту зависимость, которой наделяется человек, когда перед ним ставят ноты". Когда Johnson начал исполнять свои "немножко нелепые" мелодии, он получал сплошное воодушевление. Eric благодарит своего учителя Орвилла Висса в комментариях к "Ah Via Musicom". И он вспоминает об этом каждый раз, когда начинает импровизировать.

Сегодня, впрочем, с благодарностью за способность играть с помощью своего слуха, он сожалеет, что в свое время не выучился хорошо читать ноты с листа, поэтому тогда ему приходилось бороться с этим изобилием классической музыки. Вместо того чтобы сидеть и учиться играть концерт Моцарта на пианино, Джонсону необходимо было разучивать ноту за нотой или же покупать CD. Тогда у него была еще небольшая проблема с различением аккордов, когда он разбирал все тот же концерт Моцарта. "Прямо тут был G-major, и это был B-flat и G-7", - говорит он ворча. - "Несомненно, ноты имеют определенные окраски, ты можешь ухватить это и услышать ноту. И когда ты пытаешься услышать обращение до того, как уловишь сокровенную мелодию, ты слышишь цельную структуру и архитектуру. Но ты должен работать над этим. И я работаю над этим".

Но в возрасте десяти лет работа над классическими сонатами начала становиться для него скучной, в то время как импровизация, наоборот, казалась более увлекательной. В один день, возвращаясь домой, он наткнулся на брата, который также "джемовал" со своей группой - только они играли на гитарах. Это было в 1964 году - во времена, когда ничего не было круче Beach Boys и Ventures. Когда молодой Johnson услышал, как играет брат и его группа, имитируя звенящий, тяжелый и мощный звук Ventures, он был ошарашен.

"Думаю, я знаю тот момент, когда я впервые услышал звук электрогитары", - говорит Johnson о том дне - дне, когда он решил, что хочет играть на гитаре. "Nokie Edwards и Ventures были для меня первоначальным стимулом, что было немного прежде Yardbirds и Clapton, и уж тем более, если разговаривать о Beatles и Rolling Stones. Я люблю Beatles и Brian Jones, но моя игра была больше похожа на бренчание, и мне необходима была электрогитара".

На следующий год Johnson получил свою первую гитару, и, как для многих гитаристов, прошло много времени до того, как что-либо стало получаться. Он, как идеалист, кончил брать уроки игры на пианино, и теперь домашние занятия музыкой превратились в игру на гитаре без остановки. В тринадцать лет он вступил в свою первую группу - The Id, но вскоре его выкинули после того, как вместе с семьей Johnson провел долгие каникулы в Alaska и, вернувшись домой, обнаружил, что его место ритм-гитариста было занято. Он был подавлен этим, но вскоре понял, что его талант очень ценен у многих, и поэтому в дальнейшем по собственной воле поменял несколько групп.

"Я был сдержанным по отношению к этому", - говорит Johnson, принимая во внимание свой талант в тот период. - "Я был ценен для групп, в которых я играл, хотя я и околачивался с парнями старше меня. Они говорили: 'Почему мы должны играть с этим сопляком, которому только тринадцать лет?' - и они в какой-то мере были правы. Я помню себя в тринадцать, четырнадцать лет: как я засыпал прямо на оборудовании, так как время было в районе часа ночи. Я посвящал музыке столько времени, что это отделяло меня от школьных дел и прочих вещей".

Оглядываясь в прошлое, Johnson говорит, что инструмент заменял ему множество обычных вещей, которые присущи детству обыкновенного ребенка. Но, возвращаясь в настоящее, стоит сказать, что 1967 год не был простым годом для Эрика, когда можно было выбрать между обычными детскими играми и дискотеками в школе - особенно если ты имеешь огромный интерес ко всему, что касается электрогитары. В 1967 году Jimi Hendrix записал свой дебютный альбом "Are You Experienced?"

Оказанное музыкальное влияние

Подобно Stevie Ray Vaughan (также родившимся в 1954 году), Joe Satriani и Steve Vai, Johnson незамедлительно стал неотъемлемой частью того поколения гитаристов, которое только начинало изучать шестиструнный язык (в то время как Hendrix уже вовсю блистал), и в течение трех лет полностью понял язык своего инструмента. "Когда я впервые услышал его, я не мог понять это", - говорит Johnson с глубоким почтением к Хендриксу. - "Я полагаю, что это было определенно странно. Я мог сказать, что он играл классно, но это было слишком сложно для меня. Я не мог осознать его музыку - это было слишком невероятно. И только потом, спустя месяцы, я начал вникать в суть, и это было что-то!"

Сначала Johnson даже не пытался играть новые для него песни Хендрикса. Он только слушал. Интриговало Эрика то, что сколько бы нот и аккордов из песен Хендрикса он ни играл, это слишком отличалось от настоящей игры Джими. "И постепенно я осознавал то, как он играет", - подчеркивает Johnson. - "Я мог сыграть часть 'Purple Haze', но я никак не мог добиться такого же звучания".

Ясно осознается тот факт, что Johnson и Vaughan - две стороны одной монеты феерического явления Хендрикса - видно это из успокаивающей песни "Little Wing", сыгранной Джонсоном, и жестокой "Voodoo Chile", переродившейся в руках Воана. "Я всегда любил ритм и блюз игру Стива", - говорит Johnson о Воане, с которым он играл немного в семидесятых. "Моя девушка и он были лучшими моими друзьями в то время", - вспоминает Эрик, "Steve обладал той же энергией, что и Hendrix. Но, с другой стороны, в нем было что-то поэтическое, и еще эти трогательные гитарные соло, в общем, в нем было очень много от Хендрикса". Что же касаемо поэтического, то Johnson пытался уловить это сокровенное в каждой сыгранной им фразе. Он впитал в себя тот колорит, которым обладал музыкальный шедевр Хендрикса - но, конечно же, он не только позаимствовал немножко от его стиля, но и нашел что-то свое персональное.

В течение второй половины шестидесятых и в начале следующего десятилетия Johnson не отсиживался дома, слушая записи блюзовых маэстро, а проводил много времени в клубах, наблюдая за игрой таких святил музыки, как Freddie King и Johnny Winter. Он побывал в таких клубах города Austin, как Jade Room, Vulcan Gas Company, New Orleans Club и его любимом Armadillo. Эти шоу были для него большим, чем просто концерты, привлекающие его внимание. Ведь появление Johnny Richardson из Georgetown Medical Band, Tim Mings из New Atlantis, John Staehaley из Chain Gang, Pumpkin и Shepard's Bush было обычным делом для посетителей этих клубов.

Если говорить о дальнейшем творчестве Эрика Джонсона, то он стал все больше и больше экспериментировать с инструментальной музыкой. Чему в основном способствовало влияние музыки Джеффа Бека, а также его личное знакомство с Винсом Мариани - местным музыкантом, который в дальнейшем стал настоящим наставником Джонсона и с которым он проработал на протяжении достаточно большой части своей карьеры. Mariani познакомил его с публикой, вдохновил его на написание альбома,а также является соавтором Джонсона по треку "Desert Rose" к альбому "Ah Via Musicom", который, кстати, он спонсировал.